Хроники 39 ММКФ: «Утопленник» Мостафы Сарвар Фаруки и «Симфония для Аны» Вирны Молины и Эрнесто Ардито
27 июня 2017, 22:15
Бангладешская экзистенциальная драма «Утопленник» и аргентинская картина «Симфония для Аны» были представлены в рамках основного конкурса 39 Московского международного кинофестиваля.
«Утопленник»
Кадр из фильма «Утопленник»
Известный 50-летний режиссер Джавед (Ирфан Кхан, известный по «Жизни Пи») живет в большом доме с женой и двумя взрослыми детьми. В своем новом фильме он снимает подругу дочери Ниту, и рабочие отношения быстро перерастают в любовные. Джавед находится в глубоком психологическом кризисе. Он постоянно ностальгирует по прошлому и, видимо, пытается заполнить внутреннюю пустоту влюбленностью в молодую девушку. Дочь Джаведа, Сабери, не может поверить в такое предательство отца, жена, наоборот, стоически переносит измену мужа и уезжает из дома. Ниту не испытывает чувства вины за разрушенную семью, переселяется к Джаведу и скоро становится его женой. Вдобавок, изменения в личной жизни режиссера получают острый общественный резонанс в СМИ. Каждый, кому не лень, спешит осудить режиссера за аморальное поведение.
Создатель «Утопленника» Мостафа Сарвар Фаруки – молодой, но уже получивший фестивальную известность режиссер из Бангладеш. Он не боится идти против течения и снимать авангардные сложные фильмы. В «Утопленнике» нет стандартных для большинства фильмов из Индии или Бангладеш трущоб и нищеты, почти полностью стерт экзотический и национальный колорит. Вместо героев-босяков – семья из привилегированного класса, вместо утрированных страстей – многозначительное молчание и недосказанность.
Фабула фильма обманчиво обещает нам как минимум «Красоту по-американски», а как максимум «Лолиту». Фаруки же скрывает от любопытных зрительских глаз все пикантные эпизоды из жизни героев. Самым интимным жестом в фильме становится обмен сигаретой между Ниту и Джаведом. И в этом нет ханжеской стеснительности – просто автору интереснее ставить акцент на внутренних переживаниях героев, а не на внешней событийности. Зыбкая драматургия, напоминающая фильмы Антониони, в особенности его «пенталогию некоммуникабельности», будет сильно раздражать и вызывать много вопросов, но также скажет о больших авторских амбициях Фаруки.
Очевидно, что режиссера интересует не сама история, а способ ее рассказать. В этом ему помогает стилистическая безупречность кадра, созданная с помощью оператора Шейх Раджибул Ислама. Весь фильм решен в изумрудно-красной гамме (между прочим, это цвета национального флага Бангладеша). Визуально очень красивое решение, но чересчур формалистское, а главное – слишком навязчивое. Красно-зеленая гамма настигает героев везде: в освещении, одежде, пейзаже, интерьере. Двойственность сохраняется не только в цветовой гамме, но и в речи героев: все персонажи разговаривают на смеси бенгальского и английского языка. Драматургически это никак не оправдано – видимо, еще одно заискивающее подмигивание в сторону западного зрителя. Возможно, режиссерская изобретательность режиссера из Бангладеш найдет отклик у членов жюри 39-го Московского международного кинофестиваля.
«Симфония для Аны»
Кадр из фильма «Симфония для Аны»
«Симфония для Аны» — первый игровой фильм режиссерского и семейного дуэта Вирны Молины и Эрнесто Ардито. Вдобавок, оператором ленты стал брат Молины, а главную роль сыграла дочь режиссеров. Вот такой семейный подряд трудился на съемочной площадке. Авторы своей картиной отдают дань уважения погибшим во время правления военной хунты студентам Университета Буэнос-Айреса.
Аргентина накануне военного переворота 1976 года. Студентки колледжа Ана и Иса – две обычные 14-летние подружки. Все место их юных головах занимают мысли о мальчиках и первой любви. К несчастью, это беспечное время скоро заканчивается. В стране произошел переворот, к власти пришла военная хунта. Из учебных заведений стали выгонять нелояльных к новой власти учителей и преследовать революционно настроенных студентов. Учащиеся колледжа решают захватить власть в учебном заведении и противостоять этому беспределу. Вот так бесцеремонно политика вторглась в жизнь девочек.
Подруги присоединяются к ребятам, ведущим подпольную борьбу с новым режимом. Один из активистов радикальной группы, Лито, начинает встречаться с Аной. Друзья Аны уговаривают ее порвать отношения с юношей – ведь он пропагандирует другие, нежели они, политические взгляды. Одновременно с этим за Аной начинает ухаживать Кармило, и отношения между тремя юными борцами накаляются до предела.
Все происходящее в фильме напоминает недавние прокатившиеся по все России марши протеста, на которые вышли многие школьники, до этого равнодушные к политике. Создатели картины открыто говорят, что хотели рассказать историю молодежного бунта, жестоко подавленного в Аргентине, для современных подростков. Для того, чтобы достучаться до поколения миллениалов, режиссеры выбрали жанр молодежной мелодрамы с классическим любовным треугольником (обычная простушка и два альфа-самца борются за нее). Чтобы юным душам было легче ассоциировать себя с героями на экране, на передний план были выведены сентиментальные метания героини, а не активная революционная деятельность.
Если из фильма убрать сюжетную линию, связанную с игрой в революцию, то получается вполне искренний фильм про первую любовь и школьную дружбу. Сцены, снятые в документальной ретро манере, словно архивные кадры из семейного архива, навевают теплое ностальгическое чувство. Когда молодым актерам не надо говорить пафосные речи про судьбы родины, они выглядят органично и трогательно, когда же включается режим игры в молодую гвардию – взгляд становится пустым, а интонации вымученными.
Главная беда фильма в том, что подпольная деятельность выглядит схематично и условно. Есть штаб, глава и секретные имена, но что конкретно делаю дети – остается загадкой. Может ли такая неровная картина достучаться до современных молодых зрителей, избалованных подростковыми антиутопиями в духе «Голодных игр» – большой вопрос.
Текст: Валерия Свиридова
