Живопись кончилась. Выставка, посвященная Родченко и Степановой
26 ноября 2014, 07:53
Журнал «365» на один вечер 25 ноября погрузился в колыбель современного дизайна и выяснил, почему производство может быть искусством. В Пушкинском музее открылась выставка «В гостях у Родченко и Степановой».
Из разговора посетителей.
А: … здесь представляется человек как образ. Мы смотрим на снимок и можем домыслить, что скрывается за кадром, что этот человек из себя представляет. У нас возникают определенные мысли, фантазии, ассоциации… Эти фотографии отличаются от ряда других своим наполнением. Особенным наполнением. Вы согласны с этим?
Б: Мне кажется, в художественном снимке фотограф в принципе пытается донести определенную идею…
А: Не пытается, а выражает идею…
Б: Да, но не у всех это получается (смеется). Многие, у кого есть камера, считают себя фотографами.
А: Да (смеется в ответ)… Если брать конкретно кадр Родченко — он цепляет, в нем прослеживается особая геометрия… А вот мужчину не цепляет!
В: Не вижу в его работах ничего примечательного. В снимке одного шествия, например, нет света и тени, изображение мутное и слишком мрачное.
А: Но для того времени это было безусловной революцией.
В: Да какая там революция, объясните мне!
Сейчас объясним.
«Будущее — это наша цель» — так звучит девиз Александра Родченко и Варвары Степановой, неразлучной пары преобразователей окружающего пространства трудящегося человека. Чем они только не занимались: живописью, графикой, афишей, кинематографом, фотографией, инсталляцией. Степанова изобрела новые направления, например, визуальная поэзия, цветописная графика. А Родченко, в свою очередь, «запатентовал» круг и принцип сечения как отдельные понятия в абстрактных живописных композициях. Словом, художники создавали новую реальность. Действительность не образную, а конструктивную.
Эта идея чувствуется, когда прогуливаешься из зала в зал. Всего для восприятия было доступно девять, каждый из которых посвящен определенной стороне творчества художников.
Красные стулья. Красный шахматный стол. За такой мебелью в экспозиции «Париж, 1925» возникает желание биться в партию до последнего. По задумке Родченко она органично должна была вписываться в интерьер, который рассчитан на нового социального потребителя. Наверное, современной личности, «человеку будущего» в понимании Родченко, было бы трудно ужиться в таком дизайне: преобладание красных оттенков держат в напряжении.
Александр Лаврентьев, внук Родченко и Степановой и по совместительству — куратор выставки, стоит над миниатюрным прототипом Рабочей комнаты и вдохновенно рассказывает журналистам о новаторстве этого проекта:
«Это был новый в социальном отношении интерьер, рассчитанный на нового потребителя, демократичный и рационально устроенный. Библиотека, складная трибуна, она же выставочный подиум, уголок Ленина, шахматный столик, конструкция для стенной газеты, которые в те годы висели в любом общественном учреждении и выпускались в одном — двух экземплярах самими работниками. Это было проектирование не отдельных предметов обстановки, а целостной среды, включавшей функциональное зонирование пространства, характерную графику, лаконичную цветовую гамму.
Мебель — это часть карусели в комнате».
Один из самых примечательных экспонатов можно найти в зале «Формулы авангарда. Аналитика форм». Он представляет собой картонную конструкцию, состоящую из соединенных друг с другом деталей. В ней нет той образности, которая присуща произведениям мастеров XIX века. Работа интересна с точки зрения дизайнерского эксперимента. Родченко один из первых художников поиграл с пространством и формой, создав неожиданные инженерные конструкции.
Труды Варвары Степановной, ко 120-летнему юбилею которой приурочена выставка, можно найти в сравнительно меньшем количестве, нежели произведения ее спутника жизни. По словам современников, несмотря на ее значительный вклад в развитие их творчества с Родченко, она всегда оставалась в тени. Однако именно она была первым вдохновителем, зрителем и критиком талантливого авангардиста. Не стоит забывать и том, что на ее хрупких плечах лежала и организаторская сторона их совместной деятельности.
«Степанова внесла и свою лепту, потому что она работала в абсолютно экспериментальной области живописи, как мы видим, — говорит Алла Луканова, куратор выставки. — Она предпочитала внепредметную область. Она писала людей, похожих на роботов, которые, очевидно, повторяют строение человеческой фигуры.
…Живопись кончилась. Началось проектное творчество».
Как оно началось, так и продолжает существовать и функционировать. Оглянитесь: блочные здания, прямоуголные плоскости письменных столов, умные киоски или дизайнерские кубические стулья имеют место в жизни человека XXI века. А значит, задача, которую ставили перед собой Родченко и Степанова выполнена — будущее достигнуто. Революция совершена.
