«Право на жизнь» и «Протезы и замещения» в ММОМА
12 февраля 2016, 15:25
9 февраля в Московском музее современного искусства состоялось открытие совместной выставки художника Андрея Кузькина и арт-группы МишМаш, которых в одном музейном пространстве объединила куратор Наталья Тамручи. «365» побывал на открытии и теперь готов поделиться со своими читателями свежими впечатлениями и размышлениями по поводу выставки.
Выставка «Право на жизнь» Андрея Кузькина и «Протезы и замещения» арт-группы МишМаш (творческий тандем Михаила Лейкина и Марии Сумниной) разместилась на четырех этажах ММОМА в Ермолаевском переулке. Это первая столь масштабная выставка для художников, которые до этого выставлялись только в галереях. И это неудивительно – за годы своей творческой деятельности им действительно есть что сказать своим зрителям.
МишМаш «Протезы и замещения»
Открытие выставки. У микрофона Мария Сумнина (МишМаш)
МишМаш (творческий и супружеский тандем Миши Лейкина и Маши Сумниной) существует с 2000 года. Русский вариант названия – это укороченные имена соавторов, а вот если читать по-английски, «mishmash», то будет означать мешанину, смешение, путаницу. Именно таким приемом смешения и пользуется тандем. МишМаш выступает с художественными, архитектурными и дизайнерскими проектами. Можно сказать, что дуэт получил прививку акционизма чуть ли не с детства: Маша – родная дочь классика Московского концептуализма Андрея Монастырского. Поэтому поездки «на природу», внимание к знакам, которые могут быть рассеяны тут и там, способность усматривать тайный смысл в обычных, казалось бы, вещах, достались МишМаш по наследству. Вещи у них способны «говорить» и без письменного комментария, однако, когда дело доходит до текстов, у арт-группы получаются замечательные философские, поэтические и документальные эссе, которые можно видеть в «Протезах и замещениях».
Выставка «Протезы и замещения»
В проекте «Протезы и замещения» МишМаш стремятся эксперементировать со свойством вещей отсылать к какому-то первоначальному сценарию, к действию, которое неизменно остается за кадром. Так, проект стремится свести в одно целое акционную деятельность дуэта, их собственные тексты и само создание художественных объектов. При этом такие разные формы репрезентации, как тексты, скульптуры и видео, не всегда гармонично сочетаются между собой. Часто они даже вступают в противоречие, хотя и являются частями одного целого, потому что говорят об одном – об акциях МишМаш. Этим акциям посвящены все тексты, на них ссылаются объекты, которые использовались в перфомансах. Но зрители могут заметить, что сами акции отсутствуют. Это отсутствие принципиальное, художники намеренно не показывают их публике. Ведь могли бы они показать фотографии или видеоматериалы. Но не стали. Потому что МишМаш хотят, чтобы зрители сами придумали историю представленных вещей, сами воспроизвели ход событий, описанных в текстах акций.
МишМаш «Протезы и замещения»
«Протезы и замещения» занимают один этаж здания Московского музея современного искусства в Ермолаевском переулке. Наверное, им и не надо больше пространства, потому что все представленные вещи – объекты «памяти» акций не могут занимать много места. На одной стене как раз расположились такие «памятные» предметы, как каски, разбитые тарелочки, слепки различных отпечатков, бутылочки, шарики, обрывки тряпочек, зеркало и даже весло. Это такие милые сердцу вещи, которые являются толчком к воспроизведению определенного воспоминания. Наверняка у каждого есть подобные «мелочи». Кто-то может хранить билетик в кино или театр и вспоминать про незабываемое свидание, для кого-то простой обрывок ленточки или клочок бумаги может стать проводником в беззаботную юность, где небо синее, а трава зеленее. Об этом как раз и говорят МишМаш, только задача у них глобальнее – они не просто ностальгируют по ушедшему, а пытаются понять, что остается после того, как событие, в данном случае перфоманс, уже прошло?
МишМаш «Протезы и замещения»
На другой стене вывешено много текстов, которые можно отрывать, складывать в трубочку и уносить с собой. Это тоже документация памяти, но уже прямая, хотя здесь также не говорится собственно об акциях. Здесь представлены тексты, которые писала Маша Сумнина в соавторстве с другими художниками. Философские эссе, документальная проза, даже научно-популярные заметки, – художники писали в различных литературных жанрах и, надо сказать, преуспели. Неудивительно, что именно «текстовая стена» привлекла к себе большее внимание посетителей, чем «памятная». Люди с воодушевлением вчитывались в текст и с таким же воодушевлением отрывали их, чтобы внимательнее прочитать на досуге.
МишМаш «Протезы и замещения»
Очень неоднозначная получилась выставка, лиричная и даже очень личная. Редактор раздела «Культура» «365» Наталья Шульгина смогла пообщаться с Машей Сумниной, которая сама немного рассказала о своей выставке:
Маша, в Вашем проекте речь идет о формах фиксации памяти, о следах, которые оставляет то или иное художественное событие. Могут ли видеоматериалы и фотографии в таком случае стать полноценной заменой тому же перфомансу?
Да, они могут, но вряд ли полноценной. Эта выставка о том, что любая документация становится, по сути, отдельным произведением. Ты никаким образом не сможешь через какое-то время точно прочувствовать событие, как в тот момент, когда оно происходило. Его можно постараться зафиксировать, и есть несколько видов документации, которую можно сделать. Наша выставка — размышление о том, что это за виды и как они могут дальше сами функционировать. Мы, например, разделили ее на текст и слепки. Каждая из этих ипостасей может превратиться в отдельное самоценное произведение, даже в отрыве от, собственно, события. Это разделение отдельно на литературу, и на скульптуру позволит зрителю собрать их уже в каком-то своем порядке или связать с чем-то своим.
МишМаш «Протезы и замещения»
Как Вам пришла идея такого проекта?
Поскольку мы часто делаем вещи, которые происходят не в мастерской и не для галерей, проводим акции, например, в лесу или поле, это сложно репрезентовать в стенах музея. Если ты просто принесешь фотографию или видео, то вряд ли сможешь воссоздать то место и то время. Хотелось, чтобы произведение не заканчивалось в стенах музея, чтобы начало существовать новой жизнью, случилось заново уже в этом месте и времени, вместе со зрителями.
«Спекулянт» продает каталоги выставки «Протезы и замещения»
Андрей Кузькин «Право на жизнь»
Открытие выставки. У микрофона Андрей Кузькин
«Право на жизнь» Андрея Кузькина состоит из 70 работ, в которые входят различные перфомансы и акции, проведенные с 2007 по 2015 год. Размышляя о смысле бытия, Кузькин затрагивает множество проблем как социальных, так и художественных. Его работы известны не только в России, но и за рубежом. Акции художника тяжелые и пронзительные, они не могут оставить зрителей равнодушными. Создается впечатление, что Кузькин абсолютно ничего не боится, поэтому пускается в страшные авантюры. Но впечатление обманчиво, потому что художник подчеркивает, что он в первую очередь человек, а значит, он также испытывает страх и экзистенциальные сомнения.
Андрей Кузькин. «По кругу». 2008
Кузькин работает в художественных выставках десять лет, с 2006 года. Впервые он обратил на себя внимание кураторов и критиков в 2008 году в арт-лагере «Веретьево», где он показал перфоманс «По кругу», который стал событием. Так, в течение нескольких часов художник ходил по кругу бассейна, заполненного жидким бетоном, привязав себя веревкой к колышку в центре. Акция продолжалась до тех пор, пока у автора оставались силы передвигаться в застывающем бетоне. По словам самого Андрея, эта акция является жестом солидарности с простыми людьми, которым ежедневно приходится выносить тяжесть своего существования, особенно невыносимого в нашей стране. Именно эта невыносимая тяжесть прослеживается в каждом последующем перфомансе Кузькина.
Выставка Андрея Кузькина «Право на жизнь»
Он пытается найти смысл своего существования и в погоне за этим смыслом идет на радикальные методы. Так, он вырезает скальпелем на своей груди вопрос «Что это значит?» под ошеломленными взглядами зрителей, сопровождающиеся возгласами «не надо, это же больно», или позволяет нанести на свое тело латинские названия всевозможных болезней и ложиться в стеклянный саркофаг. Пожалуй, именно последняя акция является очень мощной по своему содержанию. Она называется «Все, что есть – то мое» (2010). Кузькин пролежал в стеклянном саркофаге четыре с половиной часа, полностью обнаженный. На его теле были нанесены названия болезней разной тяжести, которые угрожают жизни человека в течение его существования. Нужна была определенная смелость, чтобы пойти на подобный эксперимент. Кузькин переступил здесь последний рубеж, приняв на себя и преодолев страх смерти. Очень отчетливо прослеживается здесь контраст между молодым, нетронутым болезнями телом, и множеством недугов, которые «украшают» его гротескным боди-артом. Андрей Кузькин готов примерить на себя не только тяжесть чужой жизни, но также и чужую боль. Таким образом, он показал акт всечеловеческого сострадания. Именно это сострадание и характеризует все его творчество, как сострадание к смертным людям, которых всех ждет один конец.
Андрей Кузькин. «Все что есть – все мое». 2010
Выставка «Право на жизнь» разместилась на трех этажах ММОМА, здесь собраны все работы, которые сделал художник за последние годы. Интересно построение самой экспозиции. На стенах центральных залов висят фотографии с акций и перфомансов Андрея Кузькина, которые неизменно сопровождаются надписью о том, что «один человек» что-то сделал. Боковые залы представляют собой небольшие камеры, в которых показываются видеозаписи акций художника. Камеры располагаются друг за другом, отделяясь плотными шторами. Создается такое впечатление лабиринта, который все дальше и дальше затягивает зрителя в творчество Андрея Кузькина. При этом здесь присутствует элемент неожиданности, потому что заранее не знаешь (если не запомнить все названия табличек при входе в камеры) какой перфоманс окажется за следующей шторой.
Камера с видеозаписями акций Андрея Кузькина
Мыслями и наблюдениями о выставке «Право на жизнь» Андрея Кузькина с редактором «365» поделилась куратор проекта Наталья Тамручи:
Наталья, расскажите, пожалуйста, подробнее о выставке «Право на жизнь» Андрея Кузькина.
Работы Андрея Кузькина, представленные здесь – это не объекты созерцания, а история экзистенциального опыта, она требует погружения, созерцания. И просто так давать информацию о той или иной акции Кузькина было бы скучно и даже не отражало бы его искусства. Поэтому на трех этажах, на которых разместились работы художника, есть такие залы – камеры, фактически медитативные, где зритель может полностью погрузиться в сам факт акции, перфоманса. Более того, такое погружение начинается почти сразу, как заходишь в лифт. То есть когда человек заходит в лифт – сразу оказывается внутри акции.
Андрей Кузькин
Акция – такая вещь, которая предполагает совершенно иное взаимоотношение с ценностями, здесь появляются некоторые противоречия с рациональностью. Реальность то в акции вполне существует, но связи между вещами, людьми и обстоятельствами совершенно другие, не рациональные. Тут нет сюжета, заранее известного. Например, приходят к художнику и требуют от него пошагово описать свои действия в акции, но он не может этого сделать, потому что его творчество – как сама жизнь. В жизни мы тоже сами по себе зрители и не можем предположить реакцию других людей. То есть акция – это такая история, в которой содержится большой процент импровизации. Причем импровизации, как самой реальности, так и импровизации ее участников. Никто не знает чем все кончится и что будет в следующий момент. Мы постарались это воспроизвести, поэтому, когда зритель попадает в одну из зал-камер, он не знает что его там ожидает.
Выставка Андрея Кузькина «Право на жизнь»
Художники обычно любят заявлять о своем авторстве, а вот Андрей Кузькин этого не делает. Даже в подписях на фотографиях он говорит о себе, как «об одном человеке, который сделал то и это». Почему он себя так обезличивает?
Дело в том, что Кузькину важен тот факт, что он человек. И как всякий человек он переживает, что все люди, а их миллионы и миллиарды, – все это множество бесследно исчезает. Этот вопрос сводит его с ума, пока он тут. Он стремится найти смысл существования, чтобы ничто не исчезало.
Получается, Кузькин стремится взвалить на себя всё это бремя людских жизней, «невыносимую тяжесть бытия»?
Конечно! Он рассматривает человека, как переменную, которая скоро перестанет существовать. И он один борется с этим, пытается как-то утвердиться. С каждой своей новой акцией он завязывает «узелок смысла». Потому что когда ты ходишь в булочную, например, и потребляешь там еду или делаешь еще что-то, то это никак не застывает. Не существует смысла, который независим от момента. А произведение искусства, акция – это некий смысл, который не зависит ни от какой ситуации, ни от какого времени суток. И вот это и есть смысл, его не сотрешь. Здесь представлены все акции Кузькина, но их не больше ста.
Фотография акции Андрея Кузькина «Просто всё очень быстро меняется, и мы не можем ни на чём сосредоточиться»
Данная выставка – ретроспектива всех работ Андрея Кузькина?
Совершенно верно. Он делает это как ретроспективу, более того, как посмертную выставку. Кузькин не первый раз это делает. Понимаете, человек не может видеть себя «как единое целое», по словам Михаила Бахтина. Художника интересует вопрос исторической целостности жизни. Он всегда в потенции, всегда собирается кем-то стать. Но никогда не сможет. Это вечное становление никогда не осуществится, пока человек жив. Таким образом, он не «видит себя» и не может осознать свое существование. Кузькин прекрасно понимает, что жизнь конечна и поэтому трагична. Человек не может себя оценить, его не могут оценить другие, и он не может себя никак зафиксировать. И всеми доступными ему средствами он пытается такую ситуацию изменить. Поэтому он создает такую ситуацию посмертной выставки, где можно все-таки представить себя как единое целое. Он заканчивает, завершает искусственно свою жизнь. Ставит точку, как если бы он умер и обрел наконец-то свою цельность.
Выставка Андрея Кузькина и арт-группы МишМаш проходит в МОММА (Ермолаевский переулок, 17) с 9 февраля по 6 марта 2016 года.
Текст: Наталья Шульгина
