Пьер Матисс: «Меня называют художником “любви и свободы”»

19 июня 2017, 17:59

8 июня в галерее «Ленинград Центра» в Петербурге открылась выставка Пьера-Анри Матисса, внука легендарного Анри Матисса. Экспозиция получила название Love is in the air, а единственным условием посещения выставки сам художник называет состояние влюбленности. «365» поговорил с художником о Боге и любви, его знаменитом деде и современных художниках и о том, как аппликации могут защитить свободу.

Пьер Матисс – внук знаменитого французского художника Анри Матисса, в настоящее время известен как «американский Матисс». В детстве он проводил каждое лето со своим дедушкой и его знаменитыми друзьями, в юношестве он вместе с отцом помогал британским разведчикам, позднее участвовал в реальных сражениях Второй мировой войны, уже будучи взрослым, художник изъездил весь мир и обосновался со своей семьей в Соединённых Штатах. Сейчас Пьеру Матиссу 89 лет, он живет во Флориде и создает картины и аппликации, славящие Америку, эмоции, свободу и Бога.

Мешает ли Вам известная фамилия?

Совсем нет. Моя бабушка – Амели — называла моего дядю — Пьера Матисса — «американским Матиссом». Сегодня я также известен как «американский Матисс». Эта фамилия сближает меня с членами моей семьи, которыми я восхищался с детства. Когда мой «американский» дядя – Пьер, в честь которого меня назвали, – приехал из Нью-Йорка в Париж, было много шума, во многом из-за фамилии.

В чем Ваш стиль работы схож со стилем вашего деда, и чем он от него отличается?

Из-за того, что я его очень люблю, я инстинктивно пытаюсь создать что-то прекрасное, способное сделать других счастливыми. Мы вдохновляемся одним и тем же — «La joie de vivre» (прим. французское крылатое выражение, которое переводится как «радость жизни»). Я человек своего времени, живший и работавший на трех континентах, помимо этого, я иммигрант. Поэтому во многом на мое творчество повлияли разные культуры. В семье меня называют человеком, истоптавшим весь мир. Мой дедушка, Анри Матисс, тоже был человеком своего времени, который жил только во французской культуре, и это можно четко увидеть в его работах. В моих работах отражен мой разнообразный жизненный опыт, воспоминания о Франции и Париже перед Второй мировой, мои молодые годы.

Чем Анри Матисс отличается от других художников 19 века?

Нельзя не любить его живопись. А что дает нам право судить творческую деятельность других людей? В его шедеврах отображено именно то, что он намеревался выразить: спокойная и мирная безмятежность, сконцентрированная на идеальной любви, в сочетании с легким прикосновением к честной, чистой, наивной чувственности. Все его композиции усиливаются благодаря использованию простых цветов, выстроенных так, как никто до него этого не делал.

Давали ли Вам дедушка или его известные друзья какие-то советы, которые  реально помогли в Вашей работе?

Да, когда я был маленьким, дедушка дал мне уголь и кипу бумаги и сказал: «Если ты хочешь стать художником, то, вот тебе мой совет – иди, рисуй и никогда не останавливайся». Когда я вырос, он дал мне наказ: «Сначала найди нормальную работу, потом возьми уголь, бумагу и рисуй. Тысячу раз начинай сначала и продолжай без конца, ты должен учиться, и, пока ты будешь создавать, правда сама выльется наружу». Годами у меня было две работы, с помощью одной я покупал еду, с помощью другой я преследовал свою мечту стать профессиональным художником. Сегодня слово «профессионал» понимается по-разному, многие ассоциируют его с успехом, я же думаю, что быть профессионалом значит быть единым со своей работой и стремится к большей креативности, делясь своими творческими идеями с другими людьми.

Анри Матисс много работал с аппликациями, Вы тоже часто обращаетесь к этому жанру. Чем он, по-вашему, интересен?

Когда в старости Матиссу стало сложнее рисовать из-за физической слабости, он преодолел этот недостаток, переосмыслив свои ранние работы – аппликации. Посмотрите его книгу «Джаз». Следуя по его стопам, я решил освоить этот вид искусства сам, и то, что должно было быть коротким экспериментом, зацепило меня на крючок и втянуло в извилистый лабиринт, по которому я долго блуждал и только сейчас нашел выход.

Это такой чистый путь, фантастический способ художественного самовыражения, который позволил моему деду вернуться к невинным и счастливым дням своего детства, когда можно было создавать с помощью ножниц, мелков, бумаги, клея и клейкой ленты. Аппликации — потрясающий посредник, который помогает мне шагать по творческому пути, постоянно экспериментируя. Сейчас я наконец-то создал произведения искусства в форме аппликации, которые войдут в историю. Я думаю, что то, что нас точно объединяет с дедом, — это любопытство и постоянные сомнения насчет наших приключений в мире искусства.

В Ваших интервью вы не раз отмечали, что творите в рамках «эмоционального» направления искусства. Поясните, пожалуйста, в чем оно заключается?

Что такое искусство…это вопрос? Я читаю книгу, поэму, я плачу или смеюсь, я слушаю музыку…я хочу танцевать, я смотрю на небо, на облака, на звезды, на жену, на ее улыбку, я чувствую ее присутствие, она любовь всей моей жизни, я понимаю, какой подарок сделал нам Бог: тут же я оказываюсь рядом с ним.

Я смотрю на картину, она трогает мое сердце, появляется множество эмоций. Я хочу быть «эмоционалистом», чтобы находить хорошее во всех вещах.

Многие Ваши картины содержат религиозные сюжеты. Какую роль играет религия в Вашем творчестве и в Вашей жизни?

Я мечтаю о Боге, который дарит нам любовь. В моем миропонимании я отказываюсь от негативных чувств и предубеждений о людях. Я не принимаю и никогда не приму зло. Я благословлён сегодня, потому что я состою в близких отношениях с Богом и его сыном. Я считаю, что однажды мы все поймем, что мы дети Бога и что он есть любовь. Мы все должны стать любящими братьями и сестрами, создающими лучшее будущее, поклоняясь и служа Господу и друг другу, с помощью подарков, который он нам дарит.

У Вас очень интересная биография. В детстве Вы проводили лето в Ницце с Матиссом, в юношестве участвовали во Второй Мировой войне, потом путешествовали по миру и переехали жить в Америку. Какое событие из Вашей богатой биографии сильнее всего повлияло на ваше творчество?

Я, как и многие мои сверстники по всему миру, прошел через самую жестокую и разрушительную войну в истории человечества. То, чего я хочу сейчас – это спокойствие и свобода, нельзя добиться спокойствия и свободы, находясь под диктаторским гнетом. Я мечтаю о том, чтобы мое искусство способствовало распространению любви и свободы, чтобы каждый мог наслаждаться «la joie de vivre» («радостью жизни») по полной.

Все это является причиной, по которой я создал «Триптих свободы» («THE FREEDOM TRIPTYCH»), чествующий граждан трех стран, которые смело боролись за свободу: России, Франции и Америки.

Вы долго живете в США, но родились во Франции. В Ваших работах одинаково представлены вышеупомянутые страны. Что Вам больше всего нравится в каждой из них?

Я живу в Америке, потому что это большая и открытая страна, в которой есть место для роста. А американцы – чудесные люди, особенно старшее поколение, они помнят и чтят то, за что в свое время боролся весь мир. Я уверен, что многие русские имеют схожие воспоминания о Второй мировой войне.

Самая главная вещь в моей жизни – это, как я уже говорил, свобода. Франция и Америка всегда были и до сих пор являются первыми, кто готов, несмотря ни на какие обстоятельства, защищать свободу и бороться за нее. Я известен не только как американский Матисс, меня также называют художником «любви и свободы». Правда в том, что выбора нет: ты либо раб, либо свободный человек, между этими крайностями нет ничего другого. Художник должен стараться оставаться свободным любой ценой.

В чем особенность творческой деятельности современных французских и американских художников?

Французские и американские художники – продукты социальной и политической среды. Чтобы создавать, нужно быть свободным, и в современном мире за свободу активно борются честные граждане, в особенности самоотверженные художники.

Сегодня художники выживают в мире, который гораздо более сложен, чем тот мир, где росли и работали их отцы и деды. В Америке постоянно развиваются технологии, мы отправили человека на луну! Это сильно влияет на умы и души свободных мыслителей. Кажется, что все уже было создано кем-то другим и современное искусство быстро движется в никуда.

Американские художники должны найти новый, неизвестный рубеж, «где живет дракон». Это то, что я пытаюсь сделать, каждый день я исследую неизвестную обывателю территорию будущего.

Есть ли такой молодой современный художник, которого можно назвать наследником Матисса?

За последние два века в мире появилось множество экстраординарных людей, добившихся большого успеха в разных видах деятельности. Но пока я не вижу того, кто бы мог добиться таких же достижений в визуальном искусстве, как наши предки. Это наше разочарование и вызов, который бросили нам великие.

Может быть, у вас есть любимые русские художники?

Да, я восхищаюсь Василием Кандинским и Марком Шагалом.

Интервью подготовила Валерия Захарова

 

НОВОСТИ


ВАМ МОЖЕТ ПОНРАВИТСЯ