Фотограф Сандро Миллер: «Джон Малкович – моя муза!»

2 июня в Центре фотографии им. братьев Люмьер открылась выставка «Малкович. Малкович. Малкович: Оммаж мастерам фотографии» Сандро Миллера. По такому случаю корреспондент «365» с большим удовольствием пообщался с Сандро о его проектах, дружбе с Малковичем, творческом процессе, профессионализме и многом другом.

Сандро Миллер считает, что секрет хорошего портрета – это эмоциональный доверительный контакт с моделью. Он работает через прикосновения и глаза. Он рад поделиться всеми своими секретами и открыт для общения. Он полностью погружается в общение с тобой, проявляет к собеседнику искренний интерес. И тут ты понимаешь, в чем его секрет, почему люди на его снимках получаются такими живыми и правдивыми.

Название экспозиции говорит само за себя: в этом творческом проекте у Сандро Миллера была всего одна модель. В нашумевшем фильме «Быть Джоном Малковичем» другие голливудские актеры проникали в сознание Джона. На этот раз Малкович и Миллер на собственном опыте пытались воспроизвести мысли и чувства великих мэтров фотографического искусства.

Выставка Сандро Миллера «Малкович. Малкович. Малкович: Оммаж мастерам фотографии»

О проекте

«Снимки, которые вы видите на этих стенах, изменили мою жизнь. Они вдохновили меня, повлияли на мой подход в творчестве и сформировали меня как портретиста. Они всегда в моей памяти: закрывая глаза, я могу их детально воспроизвести в своем воображении. Для меня это «иконы» портретной фотографии», -Сандро Миллер о серии работ «Малкович. Малкович. Малкович: Оммаж мастерам фотографии».

Как появилась идея такой съемки?

Идея родилась в довольно страшный для меня период. Четыре года назад у меня диагностировали рак. Это было время серьезной переоценки ценностей, размышлений о моей жизни. Я вообще не был уверен в будущем — сколько мне осталось — поэтому обратился в прошлое. Мне захотелось выразить благодарность величайшим мэтрам, тем людям, которые внесли неоценимый вклад в мой 40-летний творческий путь, в мою успешную карьеру, в становление меня как личности и в мою жизнь в целом. Я решил сказать им «спасибо» таким образом: воспроизвести коллекцию легендарных кадров, изучив каждый до мельчайших подробностей. Мы затеяли этот проект не для славы или денег. Для меня это было исцелением.

Сандро Миллер на открытии выставки «Малкович. Малкович. Малкович: Оммаж мастерам фотографии»

Наверняка у вас были сомнения «вдруг люди не поймут, воспримут проект как комедию…»?

Да, были сомнения, что «Оммаж» будут воспринимать как пародию. Но я рискнул. Моя задача была избежать такого отношения к моим работам благодаря конечному результату. Ведь изначальная идея глубокая и серьезная. Хотя я согласен, сложно не посмеяться над фотографией Малковича в образе Монро (Смеется. – Прим. «365»). Но это не пародия, а реплика.

«За все 20 лет Джон ни разу не сказал мне «нет» ни на одну сумасшедшую идею!»

Этим проектом я также хотел обратить внимание молодых фотографов на историю, мастерство классиков, на великих профессионалов, о которых сейчас не каждый знает, к сожалению… Если «Оммаж» пробудит в них интерес посмотреть, кто такие Ричард Аведон, Берт Стерн, Андрес Серанно, Диана Арбус…Я буду счастлив.

Реплика Сандро Миллера, 2014. Энди Уорхол «Зеленая Мэрилин», 1962

О дружбе и творческом процессе

Почему Малкович?

Мы дружим с Джоном уже 20 лет! Вы можете себе представить? Два десятилетия назад мы встретились в театре Steppenwolf в Чикаго, сделали первую фотосессию – и тут же стали очень близки. Мы влюблены в подход каждого к работе, у нас абсолютная творческая совместимость. Мы оба – закоренелые перфекционисты в своем деле, полагаю, на этом базируется наш союз. Я считаю, что Джон – гений. Он способен полностью трансформироваться, прожить мысли и чувства любой личности, перевоплотиться в нее. Кроме того, за все 20 лет Джон ни разу не сказал мне «нет» ни на одну сумасшедшую идею! Это то, что радикально отличает его от других публичных личностей, которые слишком озабочены тем, как они выглядят. Джон – моя муза!

Открытие выставки «Малкович. Малкович. Малкович: Оммаж мастерам фотографии»

А в процессе работы возникали творческие разногласия?

Никогда! Если говорить про «Оммаж», то я очень тесно работал с оригинальными кадрами. Я досконально исследовал каждый снимок, используя Google, книги и другие ресурсы. Наша задача была максимально повторить все до мельчайших деталей, включая эмоции, настроение, атмосферу. Джон был моей музой, моим холстом, тестом, если хотите. Он просто мастерски реализовывал все поставленные перед ним задачи, вживался в роль каждого персонажа, на время становился им. Он давал мне колоссальную свободу: маленький ребенок, сексуальная женщина, чернокожий мужчина, транссексуал – он согласен примерять на себя любой образ.

Реплика  Сандро Миллера, 2014. Ирвинг Пенн «Труман Капоте», 1948

Идеальные отношения…

Да! Лучшие отношения, о которых только может мечтать фотограф. Актер и режиссер, муза и художник… У каждого своя роль в процессе. Вот, например, история создания реплик легендарной фотосессии Берта Стерна с Мерилин Монро для Vogue. Отель, три часа ночи, мы пьем мартини, точно так же, как и Стерн с Монро в свое время. И мы воссоздаем это настроение, эту атмосферу насколько возможно. Я называю Джона не Джоном, а Мэрилин. А я – Берт. Мы на какое-то время проникаем в головы великого мастера и не менее великой модели — так рождаются наши снимки.

Реплика Сандро Миллера, 2014. Берт Стерн «Мэрилин в розовых розах», 1962

Получается, вы также подключали свои актерские способности к процессу?

Да, верно, это вообще моя скрытая мечта (Смеется. – Прим. «365»). Я на какое-то время перевоплощался в Пенна, Аведона, Арбус, Лейбовиц… По крайней мере пытался. Я знаю, что во время знаменитой сессии Мика Джаггера Дэвид Бейл выпивал виски, был фамильярен, раскован в общении… Я пробовал вести себя так же, перенимал манеру общения. Хотя я, конечно, был более сосредоточен и требователен – ведь мне нужен был конкретный результат.

О хитростях в творчестве

Глядя на всю коллекцию, становится совершенно очевидно, что была проделана огромная работа! Все детали, реквизит, настроение переданы идеально. Все снимки датированы 2014 годом…Сколько времени ушло на их создание?

Обычно я говорю, что на эту серию у меня ушло 40 лет – вся моя профессиональная жизнь. Помню, как в 16 лет я застыл над снимком Пабло Пикассо в каком-то журнале, который сделал Ирвинг Пенн. Это было начало… А потом прошло много времени, чтобы каждый из этих кадров оставил неизгладимый отпечаток в моем сознании. Кроме того, мне понадобилось 40 лет опыта, чтобы досконально понимать работу со светом. Ведь самая сложная часть в воспроизведении каждого кадра здесь – это свет. Нет ничего мудреного в том, чтобы просто сделать портрет, но когда речь идет о точной реплике фотографии, понять и повторить идентичную схему освещения – вот настоящий вызов.

Открытие выставки «Малкович. Малкович. Малкович: Оммаж мастерам фотографии»

Как вы решали эту непростую задачу?

Глаза! Глаза в данном случае работают, как зеркало. На увеличенной во много раз фотографии можно разглядеть, что же использовал фотограф, какие варианты освещения.

И все же, сколько ушло на создание проекта с технической точки зрения?

Когда Джон сказал «Да», я взял один год на подготовку, на исследования, на изучение кадров. Важно было не только узнать историю, но и проанализировать каждый сантиметр – для этого я распечатывал фотографии в огромном размере. Перед тем как приступить к реализации с Джоном, за два месяца до старта я приглашал в студию других людей и выстраивал композицию, схемы света, фиксировал все нюансы в записной книжке, чтобы к старту было готово абсолютно все. Затем уже с Джоном мы реконструировали каждый снимок согласно моим записям. Вы знаете, Джон – очень занятой человек! У него множество проектов в кино, театре, опере, у него своя fashion-линия…На мой проект он мог выделить довольно лимитированное время. В итоге мы отсняли весь «Оммаж» полностью за 6 дней по 16 часов. Ежедневно в моей студии над проектом работало 30 человек.

Сандро Миллер на открытии выставки «Малкович. Малкович. Малкович: Оммаж мастерам фотографии»

Это невероятно! То есть за один день вы успевали сделать несколько реплик?  

Да! Каждый день мы делали в среднем по 6 фотографий для проекта. Макияж, прическа, одежда, сама съемка обычно занимали от 2 до 2,5 часов, кроме воссоздания снимка Рональда Фишера, сделанного Ричардом Аведоном. На него ушло 4 часа. Я – камерамэн. Это значит, что всю работу я делаю камерой, а не на компьютере. Каждую пчелку, а их тут около 600, я вручную укладывал на Джона. Мы прибегали к разным хитростям, чтобы сделать максимально идентичный кадр. Нам пришлось полностью выбелить кожу Джону, ведь Рональд Фишер на фото очень бледный. Мы использовали леску, чтобы чуть-чуть оттянуть ухо Джону и добиться соответствия оригинальной модели, а он в свою очередь должен был стоять без движений 4 часа, чтобы ничего не нарушить. И такие хитрости применялись не в одном кадре.

Открытие выставки «Малкович. Малкович. Малкович: Оммаж мастерам фотографии»

Разве не было бы проще воспользоваться Photoshop’ом?

Я вообще фотограф старой закалки. Для меня Photoshop – это темная комната, я в ней плохо ориентируюсь. Конечно, в коммерческих съемках мы используем его, но в этой серии — практически нет. В этом же весь смысл. Попробовать понять: как ту или иную задачу решил в свое время фотограф?

О кадрах

Какой кадр было сложнее всего воссоздать?

Мне было сложно работать над снимком Анни Лейбовиц «Леннон с Йоко Оно». У этого кадра печальная история: через несколько часов после его создания Леннона убили. Я всегда был и остаюсь его большим фанатом, поэтому эмоционально мне было крайне тяжело.

Реплика Сандро Миллера, 2014. Анни Лейбовиц Джон Леннон и Йоко Оно, 1986

Были ли фотографии, которые не вошли в финальную версию проекта?

К сожалению, две фотографии не вошли в проект, и на обеих присутствуют слоны. Это работа Ричарда Аведона «Довима и слоны» и снимок индийского дрессировщика, который сделала Мэри Эллен Марк. На сегодняшний день в Америке очень сложно и дорого работать со слонами из-за организации по защите прав животных.

Ваше отношение к легендарным снимкам, которые вы использовали в проекте, очевидно. И все же, есть ли у вас в серии любимые кадры?

Все фотографии в этой серии значат для меня очень много. Очень сложно выделить какую-то одну…Возможно, близняшек Дианы Арбус можно назвать «любимчиками». Дианы вообще много в проекте – целых три снимка. Но мое сердце, конечно, любит все творения.

Реплика Сандро Миллера, 2014.  Диана Арбус Однояйцевые близнецы, Розелл, Нью-Джерси, 1967

О режиссуре

Сандро, помимо проекта «Оммаж мастерам фотографии» в Центре им. Братьев Люмьер представлены плоды и других творческих проектов.

Да, я решил показать чуть больше Малковича (Смеется. – Прим. «365»). Еще тут можно увидеть несколько более ранних сессий с Джоном, которые были сделаны в 70-е годы. А также 3 короткометражных фильма с ним же: «Экстази», «Война» и «Бабочки». Последний, к слову, занял призовое место на Каннском фестивале рекламы в 2011 в категории «Режиссерский дебют», а «Война» номинирована в этом году. Мои фильмы темные, «некомфортные», но все они несут мощную смысловую нагрузку. Они затрагивают острые вопросы и темы, которые я считаю важными.

Реплика Сандро Миллера, 2014. Энди Уорхол Автопортрет в пугающем парике, 1986

Напоследок Сандро зовет в гости в свою студию в Чикаго. А я что? Я обязательно приеду!

Выставка Сандро Миллера «Малкович. Малкович. Малкович: Оммаж мастерам фотографии» продлится в Центре фотографии им. братьев Люмьер до 28 августа 2016 года.

Беседовала: Александра Благова