6 лет ЛитПону: как это было

О поэзии говорят многое и многие, но главные тайны шепчут не учебники филфака, а поэтические вечера. Отличный пример тому — еженедельные ЛитПоны, или Литературные Понедельники у Арса Пегаса. 2 ноября им исполнилось шесть лет.

Арс-Пегас и Крис Аивер

В ЛитПоне приняли участие самые яркие и неоднозначные личности. Хрупкие и нежные девушки — Сопрано, чьи стихотворения порой выбиваются из «женской» поэзии, Крис Аивер, Ах Астахова. Из музыкантов можно было услышать ProstoBand, Orange House, Дайте Танк, а также Сергея Летова, воедино слившегося с симфонией саксофона. Поддерживал дух вечера и теплую атмосферу столичный поэт Арсений Молчанов.

Вениамин Борисов , Михаил Федотовский, Ес Соя и Эрнесто Заткнитесь заставили трепетать женские сердца, а Иван Фефелов, Егор Сергеев и Иван Купреянов — душу.

ЛитПон есть сумма разностей. Казалось бы, как могут на одной сцене выступать актер Констанин Потапов, режиссер Влад Маленко, ритмичный и предельно прямой Ваня Пинженин, сказочник Борис Драгилев и бунтарь Михаил Кедреновский? А ведь могут же! И это уже совсем другая, дополненная реальность, сплетенная из слов, игры, переживаний, музыкального аккомпанемента и, конечно, зрительского отклика.

Но самое важное в поэзии — пробуждение. Мы все хотим проснуться, когда открываем красный томик Маяковского советских времен, когда останавливаем внимание на рифмованных драмах Цветаевой в новостях ленты «ВКонтакте» или читаем наизусть того, кто «был на женщин и зелие падкий», но писал о Руси так, как никто другой.

Мое пробуждение началось с Андрея Орловского, рассекающего воздух словом, точно серпом. Читал он мало, но стихотворение «Мальчик» звучало на срыве. Оно познакомило нас с другом Андрея, посмертно.

Некоторые произведения обволакивают, словно молочная пенка и даже чуть больше — в них растворяешься и теряешь всякие ориентиры в пространстве. Таким для меня стало выступление Артема Моргунова, свой лик он спрятал под капюшоном и псевдонимом «Поэт без усов». Уверена, что к нему были прикованы взгляды всей аудитории, он же обращался к ним откровенно и будто бы из закулисья, с репетиции. Знаете, иногда приходишь домой уставшим и остаешься наедине с собой, а за окном серо, ветрено, в новостях твердят про катастрофы, как вдруг становится невыносимо держать в себе накопившиеся мысли, и они вырываются в пространство бурей, немного истерично, горячо, зато искренне. Я хочу сказать, что там, на ЛитПоне, я стала свидетельницей его бури, увидев себя со стороны. Стихотворения Артема написаны сложным языком и для вдумчивой аудитории.

А теперь давайте перенесемся по другую сторону баррикад и узнаем немного о восприятии поэтов. Для наглядности трое чтецов ответят на 7 одинаковых вопросов:

1. Когда ты начал писать? Как судьба связала с Арсом?
2. Кого и что ты явственно ощущаешь своими музами, источниками вдохновения?
3. Основные темы творчества.
4. Важно ли тебе пронести свои стихотворения сквозь времена?
5. Как утвердить ценность современной поэзии?
6. Впечатления от вечера, зрителя, выступающего.
7. Пожелания Арсу и литпонам.

Иван Фефелов

Иван Фефелов

1. Начал писать примерно в 17 лет: влюбился, хотел очаровать девушку. Очаровать получилось, прекратить писать — нет, стихи не отпустили. Пробовал бросить — не вышло. Бросил девушку — тоже не помогло. Через несколько лет смирился, издал книгу, и… всё.

С Арсом познакомился в декабре 2011 года, на довольно знаковом вечере в музее Маяковского: тогда мы все приобрели очень много важных контактов и построили громаду планов, из которых большая часть получила положительное развитие. Над Литературными Понедельниками мы работаем с 2013 года — именно тогда, перед празднованием четырехлетия, я подключился к проекту.

2. Я черпаю вдохновение в разговорах с людьми, искренних, душевных, когда они говорят о чем-то сокровенном для них и важном, осознавая саму сокровенность и важность лишь в процессе вербализации. Человек сам себя открывает, изучает, убеждает — я эти моменты подмечаю и забираю себе. Прокуренный тамбур, лестничный пролет, гримерка провинциального клуба, барная стойка, вечерний бульвар, желтая кухня — вот мои мастерские.
3. Моя тематика довольно абстрактна в силу того, что я стремлюсь объять необъятное, пропустить целый космос через человека и текст. Полагаю, что темы моих стихов одной гранью или другой, рано или поздно касаются каждого: пожалуй, ради момента касания я согласен на жертву в качестве излишнего речевого пафоса, общей надменности, подчас мессианского тона. Я замечаю, что даже в любовной лирике, в городской лирике у меня сквозят космические мотивы. Видимо, мое подсознание хочет объяснить человека вселенскими категориями, как некий микрокосм, хотя я прохладно отношусь к подобного рода философии и тем более религии. Не удариться бы в эту жуть и не потерять более-менее понятного поэтического языка.
4. Мне нет никакого дела, будут ли мои стихи читать через сто лет, ибо через сто лет я собираюсь тихо-мирно покоиться в волжском иле в виде рассеяного над водой пепла. Мне важно, чтобы меня слышали сейчас, в момент, когда мои стихи максимально актуальны, мой ум не потерял остроты, а мое поколение еще готово слушать, вникать и меняться.
5. Кристаллы становятся твёрже под давлением. Поэзия максимально ценна во времена, которые спустя года называют сложными, бурными, неспокойными — времена выбора, поворота, разрушения, создания и возрождения. В России поэзия всегда в цене… Это, между прочим, мне по душе, я люблю состояние «весело и страшно». Литературу люблю и надеюсь, не устану от этого никогда.

Вариант поступить как с современным изобразительным искусством, — т.е. просто повесить на современную поэзию заоблачный ценник, а публика решит, что очень крутое элитарное искусство за зеленые миллионы наделе туфта. Здесь у меня сомнений нет. Только время и публика расставят все на свои места, по-своему, подчас непонятному, но неизменно справедливому усмотрению.

7. Всем любви, добра и спутников.

Костя Потапов

Костя Потапов

1. Начал писать в 18 лет, когда ещё жил в Самаре. В 19-20 начал выступать на сцене, в 21 обучаться актёрскому мастерству. В 21 же начал ездить по городам, первое выступление было в Москве на ЛитПоне. С Арсом познакомились, так как были выдвинуты на одну литературную премию.
2. Моя девушка, время, изменения.
3. Человек, его одиночество в мире и его сосуществование с другими, человек и мироздание, гармония мироздания.
4. Важно.
5. Не знаю. Можно синтезом с другими искусствами, но это не будет поэзией. Поиском нового языка.
6. Немного сумбурно, местами хаотично, в общем — тепло. Трудный для меня зритель, я не люблю клубные выступления со стихами, если только с музыкой. Со стихами мне привычнее театральные площадки
7. Писать звонче, быть чистыми резонаторами, уметь отделять зёрна от плевел.

Михаил Кедреновский

Михаил Кедреновский

1. Лет в пять, я думаю. Я ходил в подготовишку, там были уроки чистописания.
С Арсом познакомился немного позже, лет в 17, в одном подвале на Мясницкой. Не помню уже, как я там оказался и что делал. Наверное, читал стихи.
2. Разумеется, женщин и выпивку.
3. Потом нужные люди разберутся, когда будут в школьную программу включать. Тут тебе и темы творчества и всё что захочешь.
4. Этим не художник занимается, а народ. Мне нас**ть.
5. Можно, например, в морду дать тем, кто говорит, что стихи — г**но.
6. «Хорошо сделоли».

Фото: Евгения Дятлова