«Предрассветная лихорадка» Петера Гардоша: редкий случай истинно целомудренной любви
20 июня 2016, 13:25
Фестиваль Еврейского кино для Москвы пока еще молодая традиция, начало которой было положено только в прошлом году. Между тем кино, созданное евреями и о евреях частенько урывает престижные призы на фестивалях по всему миру. Награда «Лучший фильм на иностранном языке» на минувшей премии «Оскар» досталась венгерской киноленте «Сын Саула» Ласло Немеша, посвященной теме о еврейских пленных концлагерей. Эта же награда годом ранее была отдана «Иде» Павла Павликовского, в которой снова о евреях, ставших жертвами Холокоста…
Еврейская нация сегодня трудно мыслима вне Холокоста, вне контекста Второй Мировой вообще. И неудивительно, что практически все фильмы фестиваля крепко привязаны к военной тематике, будь то документалистика или мелодрама. Такой массовый зуд нации, сидящий где-то глубоко внутри и не позволяющий свободно дышать. Наличие этого зуда автоматически определяет интенцию каждого создателя еврейского фильма — это нежелание высказаться, заявить о боли, а невозможность молчать.
Кадр из фильма «Предрассветная лихорадка»
Венгерский режиссер Петер Гардош, подобно Немешу и Павликовскому, тоже не смог молчать. В своей «Предрассветной лихорадке» он делится личной историей, настолько личной, что между фильмом и режиссером не возникает зазора. Гардош будто незримо живет внутри своей киноленты, не желая отпускать родное детище. Автор, часто настраивая тон повествования на простительную сентиментальную интонацию, водит зрителя по истории любви его родителей, случившейся в первые послевоенные годы.
Миклош, бывший узник концлагеря, оказывается в 1945 году в шведском госпитале на лечении. У него туберкулез и тиф. По словам врача, жить Миклошу осталось не больше шести месяцев. Однако у пациента другие планы — он влюблен по переписке в девушку по имени Лили, пациентку шведской больницы в другом городе и не намерен умирать так скоро.
Кадр из фильма «Предрассветная лихорадка»
Завязка киноленты не дает сомневаться — впереди длинная love story со всевозможными перипетиями, приключениями и слезливыми сценами. «Предрассветная лихорадка» действительно такова, и в этом мало, чем отличается от любой другой love story. Однако есть в ней зерно, которое редко кому удается сохранить в подобных фильмах. Она целомудренна. Любовь в кино нечасто обходится без постельных эротических сцен и большого количества страстных поцелуев крупным планом. Лишь изредка любви на экране удается оставаться по-детски чистой. «Предрассветная лихорадка» — как раз тот случай. Впрочем, Гардош вряд ли мог поступить иначе с историей, принадлежащей его семье и рассказанной ему устами родной матери.
Кадр из фильма «Предрассветная лихорадка»
Намеренно или произвольно, но в «Лихорадке» через судьбу главного героя Миклоша выкристаллизовывается обобщенный образ еврея, который смог перехитрить саму судьбу. И главное, еврея, для которого трудность — всего лишь этап, а не конец, потому что конец уже был им (народом) однажды пережит. Все позади. Большие расстояния, серьезная болезнь и одержимая подруга возлюбленной — сущие пустяки для еврея, особенно когда в силу вступает любовь.
Текст: Мария Комогорова
