Мистический Голливуд – «Звездная карта» Дэвида Кроненберга

На экраны выходит новый фильм Дэвида Кроненберга «Звездная карта», премьера которого состоялась на Каннском кинофестивале 2014 года. Дэвид Кроненберг и теперь уже Ксавье Долан – эти люди стали ассоциироваться исключительно с канадским кинематографом, который, в отличие от американского, делает акценты на более авторском кино. К тому же, международный кинофестиваль в Торонто, где проходят одни из последних громких премьер, открывает «оскаровскую гонку». Оттуда же и сам Дэвид Кроненберг, ему уже пошел 72-ой год, но он, в свою очередь, пытается всячески удивить и развинтить свою стилистику в разных «манерах» триллеровского повествования.

«Звездная карта» повествует о молодой девушке Агате (Мия Васиковска), которая из Флориды приезжает в солнечный Лос-Анджелес, чтобы встретиться со своими «духами прошлого», в лице которых ее родители и любимый брат. На вид наивная, но энергичная молодая особа появляется на экране в черных до локтя перчатках, закрытой одежде и с ожогом на лице, читая себе под нос стихотворение Поля Элюара «Свобода», бронирует лимузин, однако водитель, которого играет полюбившийся режиссеру после с одной стороны провального «Космополиса» Роберт Паттисон, признает, что все лимузины заняты. Агата не обращает внимание и вступает с молоденьким парнем в диалог, прося выдать ей звездную карту, на которой изображен каждый особняк знаменитостей, ведь, по ее мнению, каждый водитель должен ее иметь. Не имея ее, герой Паттисона в дальнейшем признается, что он — начинающий актер и сценарист. Кроненберг здесь совершенно не скрывает, что выживание на улицах Лос-Анджелеса при своих желаниях и амбициях сниматься в кино — это обычная работа.

Однако Голливуд у канадца не такой простой, а естественно, не изменяя себе, таинственный, подозрительный, мистический. Откуда не возьмись ведения умершей давно матери, образы уже покинувших этот мир детей врезаются в общую мизансцену с помощью внутрикадрового монтажа и через минуту исчезают. Так режиссер знакомит еще с одной героиней Хаваны, которую играет Джулианна Мур, удостоенная за эту роль главной премией на Каннском кинофестивале 2014 года за актерское мастерство. Действительно, Мур отказывается от рыжего цвета волос, перекрашивается в блондинку и играет совершенно противоположную себе и другим своим работам роль: гламурную, психически-неустойчивую, сидящую на антидепрессантах стареющую актрису, которая видит свою давно умершую мать. Она одержима идее сыграть ту же роль, что сделала ее мать знаменитой еще в молодости. Но из всех стремлений к этой цели Кроненберг показывает лишь пошлую, грубую, бесчувственную жизнь через пьянство, «гулянство» и непрекращающееся нытье героини. Актриса пытается очиститься от ведений и ходит к успешному психотерапевту (Джон Кьюсак),  который сильно зависит от общественного мнения и реакции СМИ на выходки его тринадцатилетнего сына, уже отсидевшего несколько месяцев в наркоклинике. Следом появляется Агата, забытая дочь, которую они упрятали в психлечебницу, и тогда открываются секреты, входит в действие насилие, инцест.

То, как герои облачают все свои пороки, не скрывая этого, как будто наслаиваются друг на друга, каждый герой по иерархии более «бездушней» предыдущего. Голливуд со своими обитателями разделяется на таких, как Агата, ее брат и водитель лимузина и всех остальных, начиная с Хаваны, которая была только рада смерти маленького сына соперницы-актрисы, практически укравшей ее роль. Все они погрязли во лжи между друг другом и самими собой, озабочены реакцией общественного мнения и деньгами. А Агата всего лишь читает под нос стихотворение «Свобода» Поля Элюара.

«…

На безнадежной разлуке
На одиночестве голом
На ступенях лестницы смерти
Имя твое пишу

На обретенном здоровье
На опасности преодоленной
На безоглядной надежде
Имя твое пишу

И властью единого слова
Я заново шить начинаю
Я рожден чтобы встретить тебя
Чтобы имя твое назвать

Свобода.»

Отличается происходящее в фильме от реальной действительности только мистификацией, непонятной обращенностью к прошлому, иному миру. Кроненберг не дает ответов на вопросы в киноленте, он практически не озвучивает их, главная героиня остается такой же таинственной до самого своего последнего появления, остается загадкой, как и все ее действия. С одной стороны, кинолента напоминает больше этюд, чем полный фильм, видеоклип. А с другой, картина выглядит одним из лиричных фильмов Кроненберга последних лет, перемешивая в себе все любимые стилистические действия режиссера. Таким образом, только одним стихотворением-лейтмотивом Кроненберг дает подсказку зрителю, чтобы он прочертил контуры, но так и обрывает киноленту, не дочертив до конца.