Мы встретились с ним на той улице

Мы встретились с ним на той улице, где было счастье…

Хотелось бы подсказать вам точный адрес столь многообещающего места, но, думаю, узнав, что это всего лишь кафе, вы потеряете к нему всякий интерес. Бросаться признаниями было комфортнее всего в заведении с подходящим названием – такова логика романтично-настроенного человека. Разумеется, что подобный настрой ведет к потере всякого самоконтроля. Но в тоже время, не благодаря ли этому в моей жизни происходили все те события, определяющие историю жизни человека, то есть мою историю?

В слове «судьба» есть что-то отталкивающее. Приятнее думать, что все происходящее  — последствия наших же мыслей, слов и действий. Есть, правда, еще такие вещи, как «случай» или «стечение обстоятельств». Но я пока ума не приложу, какое отдать им место в соревновании на самое близкое к истине понятие! Да, и важно ли все это? Когда вот уже который раз, глаза в глаза… и после этого взгляда, я пропала.

Вдох

В зале собралось много людей – обычное дело для спектакля, в котором он исполнял главную роль.  Шум, суета, дележка свободных мест, беспокойные голоса контролерш, с деловитостью требующие освободить проход между рядами:

— Поднимите шарф, здесь ходят актеры!

— На пятом ряду еще осталось место? Садитесь, скорее садитесь!

— Вы куда? Встаньте, мужчина, это место оплачено!

Все мечутся перед началом спектакля… Если бы артисты могли видеть лица зрителей в эти мгновения, какими бы они им показались? Искрящиеся глаза молоденьких девушек, отмахивающихся от ироний своих отцов, высокомерные лица ценителей искусства, раздражающихся от легкомысленного шума в зале, задумчивость взрослых женщин, где-то потерявших душевный пыл к столь ярким проявлениям симпатий, что исходили от юной части зрителей – заметили бы они это? Заметил ли он, что люди возлагали слишком большие надежды на этот вечер?..

А там, где упал шарф, действительно прошли актеры. И такие странные чувства охватили ее, когда его фигура оказалась так близко, снова… как тогда, в первую встречу.

Выдох

Кажется, в тот день было холодно…

Сначала я обратила внимание на темно-синее кашемировое пальто, которое идеально сидело на мужественной фигуре. Шея была плотно закрыта шарфом, редкие локоны  отросших волос задевали серый материал аксессуара. Мужчина говорил по телефону. Не будь этого разговора, я бы прошла мимо, так и не узнав, кто это был. Но я услышала его голос и обернулась. Так же, как и несколько минут назад в кафе, когда подруга кивнула в сторону соседнего столика. Если есть в мире двойники, то за полчаса времени я видела обоих. За соседним столиком сидел молодой человек, который поражал своим сходством с тем, чей разговор по телефону я вскоре услышала.

Это всегда очень сложно – отдавать часть своей души тому обстоятельству или человеку, с которым физически не может быть соприкосновения. Взгляд в такой ситуации становится лишь мимолетным утешением. Особенно, если это взгляд актера… И может лучше отнестись к этому, как к высшей награде, единственно возможной для обеих сторон, которые живут по разные стороны единого мира. Одна – ходит по краю, другая – пропадает в самой глубине его сердца. И тут бы я поспорила с тем, кто решит, что центр только для того, кто на сцене. 

Вдох

Ожидание – процесс с положительным акцентом, но в тоже время для увлеченной натуры ожидание — бессмертный спутник, который одновременно может придать обстоятельству сладкий вкус, и утомить. Чьи ожидания сильнее – артиста или его зрителя?

— Спасибо! – красно-желтый букет с герберами наконец-то в его руках.

— Спасибо! – еще искренний благодарный взгляд и теплая небезразличная улыбка.

— Спасибо! – …вернее я сказать хотела, что прожила с тобою там, на сцене, только что, целую жизнь, что как никто другой чувствовала то, что чувствовал все ты, потому что по глазам твоим читать умею, потому что мне кажется, мы с тобой чем-то похожи; нет-нет, я не хочу мешать тебе, я не навязываюсь, я просто… ты знаешь, я никогда не вешала фотографию мужчины на стену, ты был первым, это так смешно; а потом… я ведь могла увидеть тебя раньше, но не пришла тогда, решила, что это глупо, что это не так важно…; ты заметил, что выбрал сегодня мои глаза первым зрителем? случайный билет, написанный от руки, оказался счастливым… пока стояла в кассе и задавала ненужные вопросы доброй женщине в маленьком окне, хотела снова увидеть тебя… я так много говорю; но…но ты не думай, я не из тех, кто стоит у «черного» выхода и ждет тебя после спектакля, ты никогда не увидишь меня там; боюсь, а вдруг заметишь, что даришь мне вдохновение сильнее, чем кто-либо, и не понимаю, почему этого нужно бояться, ведь, наверно, для тебя это награда; а ты помнишь, как мы встретились у входа в театр? ты был в синем пальто и разговаривал по телефону… Боже! что же мне делать со всей бурей этих эмоций? мне кажется, что только что моя душа пережила спектакль в твоем теле… – Спасибо Вам!

Выдох

В настоящей, нефанатичной любви к артисту сосредоточены  очень сильные чувства — сопереживание, всепрощение, проникновенность. Мы тянемся к нему, так как подсознательно надеемся, что никогда не разочаруемся в том образе, который притянул нас к этому человеку.  Черты его, внешние или той части выставляемого на показ характера, воплощают для каждого из нас самый интимный идеал, в чем мы себе можем либо открыто признаться, либо довериться интуиции и оставить объяснения на уровне ощущений. Кто-то может смело заявить, что видит в ком-то похожие, естественно лучшие, черты отца, другой  — узнает идеальный, но трудновоплотимый в реальность образ себя самого. Для кого-то проблематично ответить о том, что воплощает любимый герой, и это абсолютно нормально. Нормально, также как если другой увидит в человеке со сцены демонстрацию лучших качеств в общении, и полюбит его именно за это.

Являться артистом или поклонником не самые лучшие роли на земле, но далеко не последние. В этих взаимоотношениях заключена такая сильная химия, какая ведет человека к достижениям и победам. И чувства эти настолько сильны, что рано или поздно соединяют обе стороны случайной встречей или намеренным взглядом, или же спектаклем, возможно, длинной в целую жизнь.

Мы встретились с ним на улице, где было счастье. Я была в легком жемчужном плаще. Постукивая высокими каблуками, я направлялась в свое любимое кафе рядом с театром. Меня остановил знакомый бархатный голос:

— Девушка, простите, это случайно не вы…?

Вдох