София Туркиевич: «В документалистике невозможно просчитать всё до конца»

София Туркиевич, австралийский режиссер польского происхождения, стала одной из участниц международного фестиваля «ДОКер».

Ее картина «Однажды моя мама» (Once my mother) это документальное исследование биографии матери Софии и формирование их взаимотношений на фоне такой непростой жизни. История начинается с воспоминаний Софии о детском приюте, в котором её мать оставила на два года. «Я добавила это к списку твоих преступлений», — вспоминает София за кадром. Дальше она реконструрирует жизнь своей матери. Елена – мать Софии рассказывает о своем детстве. В семье она была пятым ребенком, и отцу было не выгодно отправлять ее в школу. Елена работала по хозяйству, следила за скотом и мечтала об образовании. «Я уверена, что я очень хорошо могла бы учиться, если бы мне только дали шанс», — вспоминает уже престарелая Елена. София также восстанавливает картину периода блужданий ее матери в период репрессий Второй мировой войны. Начиная с поисков следов в старой деревне своей матери и заканчивая обозначением конкретных точек репрессивных передвижений на географической карте, которые Елена не может назвать сама.

Кадр из фильма «Однажды моя мама»

Через призму всех этих фактов София распутывает клубок своих личных отношений с матерью. Постепенно она расширяет круг и размышляет все более глобальными категориями, переходя на размышления о семейных отношениях как таковых. «Это история о любви» — звучит за кадром в финале фильма. Еще в студенческие годы София начала снимать картину о своей матери, но в связи с обстоятельствами оставила незаконченной. Фрагменты первой ленты она использовала в новом фильме. «Однажды моя мама» — первая документальная картина Софии. До этого она снимала игровые фильмы. Дебют можно назвать очень успешным. Режиссер выбрала нужный ход построения контакта со зрителем, выдержав нужную пропорцию эмоциональной стороны картины. Благодаря этому она сумела достойно рассказать очень личную историю.

Фильм «Однажды моя мама» является одним из ярких примеров режиссерского мастерства. Автору удалось рассказать сложную историю отношений со своей матерью, не усложняя при этом контекст. Не потравив ни секунды времени зрителя зря, София поделилась чем-то весьма интимным и смогла при этом создать эмоционально и драматургически сильную картину. «365» встретились с Софией и поговорили о нюансах использования личного материала в кино.

Ваш фильм «Однажды моя мама» очень личный, но в то же время вы держите дистанцию. Как режиссеру добиться такого баланса? Где заканчиваются границы дозволенного?

Интересный вопрос. Определенно, эти границы есть. Когда мы открываем что-то интимное о себе, мы должны это учитывать. Но несмотря на то, что этикет общения со зрителем весьма схож, я думаю, что главным правилом рассказчика всегда будет говорить правду. Это то, что пытаюсь сделать я. Все истории, с которыми я работала правдивы. Эмоциональная сторона должна быть основана на правде. Успешно ли я это делаю в своих работах или нет – судить зрителю. Но с собой я заключала договор, что эту картину я сделаю такой, какой бы сама хотела увидеть семейную историю на экране. Я несколько раз бралась за съемки фильма о своей семье, еще будучи студенткой. Но тогда мне не хватало опыта, чтобы разобраться с таким материалом. После окончания своего обучения я сняла картину «Серебряный город», которая тоже о моей семье. Но этот фильм игровой и потому романтизированный. Поэтому, когда я снова начала делать картину о своей семье, я решила, что в этот раз я честно покажу все, как есть. Мне хотелось показать всю сложность семейных отношений, разобраться в них. И, конечно, мне нужно было быть внимательной и понимать, разницу между выбором художественного материала и сеансом у психотерапевта. Задача режиссера найти резонанс со зрителем. Поэтому я выбираю те истории, которые согревают и облегчают душу. Истории, которые сложно рассказать или даже не всегда удобно. В этом заключается понятие драматургии.

То есть, идея в том, чтобы поделиться?

Да! Именно так! Как я уже сказала, фильм не может быть просто сеансом терапии для режиссера. Он должен построить контакт со зрителем и найти способ именно разделить с ним эмоции.

«Однажды моя мама» — это история о вашей матери или о поиске внутри ваших отношений?

С этим фильмом было очень много сложностей. Было очень трудно найти финансирование. Прошло 5 лет, прежде чем мы смогли, наконец, закончить работу. И сейчас я понимаю, что эти 5 лет мне нужны были для того, что разобраться, что же я снимаю. Сначала я задумывала картину о жизни моей матери и не думала, что сама сыграю ключевую роль в этой истории. Но чем дальше мы шли, снимая, тем больше я себя спрашивала, зачем я снимаю эту картину. Потому что работая над ней, я все больше погружалась в наши запутанные отношения, а сюжет картины все больше становился результатом их распутывания.

В этом и заключается разница между созданием игрового и документального кино? В документальном кино всегда есть место неожиданным поворотам.

Да. В игровом кино весь процесс подготовки картины заключается в написании сценария. Выяснять все детали нужно на этой стадии. Какие-то могут открыться и в процессе, но все равно, работа режиссера имеет существенные ограничения, так как подчиняется сценарию. На сам процесс его написания могут уходить года. Можно долго плутать в поисках истории и начинать сначала по нескольку раз. Но все эти драматические разборки происходят на бумаге. В документальном кино все иначе. Здесь абсолютная свобода. Сценарий присутствует, но не доминирует над процессом. Когда мы не могли найти финансирование для «Однажды моя мама», мы не переставали снимать. Мы использовали все возможности. Вместе с продюсером мы приезжали в Польшу и Украину и снимали как могли. Меня пригласили в жюри на один из польских фестивалей, и мы не могли не воспользоваться этим обстоятельством. Еще до того, как продюсер смог к нам присоединиться, я сказала своему мужу, что пока мы здесь, мы должны найти информацию о моей матери. И я дала ему камеру в руки, хотя он никакого отношения к кинематографу не имеет, и сказала: «Не важно как, но снимай». Конечно, он снял все очень плохо. (Смеется. — прим.автора) В этом и разница. Игровая картина требует тщательной писанины, а документальная реакции.

Почему вы не закончили первый фильм о вашей матери «Елена», который вы начали снимать еще в юности?

Это вопрос обстоятельств. В тот период я училась на своем последнем курсе кинематографии. И мне необходимо было делать дипломный проект, который требовал очень много времени. Поэтому из практических соображений я переключилась на то, что необходимо было закончить на тот момент. Но на самом деле, я бы и не смогла тогда завершить «Елену». На тот момент я была не достаточно зрелой и опытной для такой картины. Но я всегда знала, что я его еще использую. И все это время я держала при себе отснятые тогда пленки. Пока они годами лежали на чердаке, я знала, что они меня ждут. Ждут, пока я буду готова. Когда я увидела, что здоровье моей матери начало отражаться на её мыслительных процессах, я поняла, что другого шанса снять этот фильм у меня может не быть.

Как вы почувствовали себя, когда закончили?

Просто потрясающе! Никогда я себя не чувствовала настолько прекрасно после завершения фильма. Но самое главное, я была абсолютно довольна результатом .

Видимо, в этом случае вы полностью выстрадали этот фильм.

Да-да! Именно так! Все это время я его вынашивала. Это один из самых ярких опытов моей жизни.

А ваши картины «Серебряный город» и «Письма в Польшу», фрагменты которых вы использовали в «Однажды моя мама», тоже содержат тему поиска?

Ну любая история всегда поиск. Всегда есть какая-то загадка, которую надо разгадать. Это и есть подлинная драма (не в значении жанра — прим. автора). «Письма в Польшу» я использовала для контраста и примера своей игровой работы, хотя эта история имеет личный фундамент. Моя мать долгое время ждала моего отца, который уехал в Италию и так и не вернулся к ней. Эту линию я исследовала в данной картине. «Серебряный город» уже ближе к истории моей семьи. Он основан на истории нашего переезда в Австралию. На тот момент население состояло в основном из англо-саксонцев. Было еще немного китайцев, которые приехали из-за золотой лихорадки. И мы столкнулись с ужасным расизмом. Австралийцы совершенно не были рады иностранцам. Шокирующая культура. В этом конфликте мы жили 4 года. А сейчас Австралия совсем другое место. И изменилось это всё на моих глазах. «Серебряный город» — это фильм об этом периоде в истории Австралии.

Это ваш первый документальный фильм. Как вы можете определить задачу режиссера такого кино?

По моим ощущениям она не отличается от задачи режиссера игрового кино. В обоих случаях автор рассказывает историю. Принципы остаются одинаковыми – найти способ вовлечь зрителя. В документальном кино больше свободы и больше разнообразия. Так как это целое приключение. И в этом случае режиссеру нужно не пытаться контролировать происходящее. Потому что любой режиссер любит держать все под контролем. Не только в кино. Как игровой режиссер я сначала чувствовала себя потерянной, так как привыкла быть подготовленной. Но в документалистике невозможно просчитать все до конца. Поэтому надо просто открыться всем возможностям.

Какие у вас планы на будущее?

Я готовлю новый проект, но пока не хочу вдаваться в подробности. Это очень деликатная личная тема. Он тоже будет о семье, но заверяю, что я не буду повторяться. Я еще не знаю, будет ли он документальным или игровым. Пока я его обсуждаю с собой и не хочу форсировать события. После опыта с «Однажды моя мама» я стала больше отпускать себя и предоставлять себе больше свободы.

Интервью с организаторами фестиваля «ДОКер»

Фото: Марианна Орлова